Лента блогов
Россияне во все времена любили шутку и юмор. И помимо серьезных журналов еще в позапрошлом веке выписывали журналы "художественно-юмористические". Особенной популярностью пользовались еженедельные: московский «Будильник» и петербургская «Стрекоза». В последней дебютировал в 1878 году А.П. Чехов, позднее сотрудничавший и с «Будильником».
Леонид
25 декабря 2015
+1
2 комментария
"стрекоза"
|
Впервые мальчик увидел их, когда гулял с мамой в сквере. Он сидел у нее на руках, ведь ему был всего год, и смотрел на большой старый клен. А потом опустил взор и увидел, как в бугорке у корней дерева отворилась крохотная дверца. И из нее один за другим вышли крохотные человечки.
Если бы мальчик умел считать, то сказал бы, что человечков было четверо. Но считать он не умел, говорить тоже, поэтому только и произнес: – М-м... И указал пальцем на человечков. Мама повернула голову, но ничего не увидела. Наверное, не успела, ведь человечки один за другим уже скрылись в густой траве. Сквер был у дома, где жил малыш. И прогулки здесь были частыми. Всякий раз мальчик смотрел на бугорок возле старого клена в надежде, что откроется дверца, и он снова увидит этих человечков. Но она все не открывалась. И мальчик скоро забыл и о дверце, и о человечках, что жили за ней. |
Этот случай давно забылся. Поскольку очевидцев уже ни одного нет в живых. И детей их уже нет. А внуки – народ забывчивый...
Лето 1907 года было дождливым и серым. Полевые работы шли туго: мешал дождь и слякоть. "Потонем, все потонем", – кричал, бегая по селу Кишметево Казанской губернии, деревенский дурачок, имени которого не донесла до нас история. Селяне отмахивались от него: и так тошно, а тут еще ты со своим "потонем". Начало июля тоже было дождливым, а вот ближе к середине месяца погода разговелась. Вёдро стояло и поутру 13 июля. Однако к полудню небо покрылось тяжелыми черными тучами, которые висели столь низко, что если запустить воздушного змея, то он непременно бы коснулся туч. Потом загрохотало выше по реке Атынке, на которой стояло село, да так, словно кто-то бил огромной кувалдой по железной крыше прямо над головой. Скоро начал моросить дождь, но крестьяне продолжали оставаться на своих десятинах. А около пяти часов пополудни над полем раздался истошный бабий вопль: – Пото-о-оп! Все повернули головы и стали смотреть туда, куда указывала рукой баба. И увидели, что с реки Атынки прямо на них катится водяной вал высотою более 5 саженей (сажень – 2,16 м). Люди бросились бежать, но огромная волна со страшным ревом, заглушающим, по словам репортеров казанских газет, людские крики ужаса, уносила с собой скот с пастбищ, "домашний скарб и разные бревна...", убивая людей и калеча. Для них, и правда, наступил конец света, о коем вот уже два года твердили местные священники. Волна покатилась дальше, достигла Мамадышского тракта, смыла мост и прочие постройки. Потонувшие люди и скот лежали по всему пути этого водяного вала... На следующий день оставшиеся в живых селяне узнали, что ливень, разразившейся над рекой и невиданный по мощи, смыл, как карточные домики, пять мельниц и разрушил, соответственно, пять плотин выше Кишметева по Атынке, отчего и случился этот небывалый потоп. |
Ровно 130 лет тому назад, когда в Казани закладывалась новая церковь Николы Чудотворца, что должна была вместе с Покровской церковью составить обновленный Николо-Низский храмовый комплекс, копарями были найдены человеческие кости. Много. Целое небольшое кладбище или, скорее, братская могила.
Призвали церковного протоиерея Николая Варушкина, ибо событие было не рядовым, поскольку кости, что нашли копари, показались им уж слишком большими для человеческих. Но Варушкин признал в сих костях именно человеческие останки, что и было запечатлено в свидетельстве о находке, написанном рукой самого Варушкина. В частности, там были такие строки: "кости огромных размеров, явно свидетельствующие, что владельцы оных были великаны". |
«Люди боялись ходить туда под вечер, страшась встретиться с тенями похороненных там свирепым барином многочисленных мертвецов».
Н. Я. Агафонов. Казань и казанцы. 1906 г. Есть в центре Казани одно печально знаменитое место. Подобно далекой Чехии или Англии, где и по сей день существуют замки с привидениями, в Казани тоже есть некая таинственная роща-сад, претенциозно именуемая «Эрмитаж». История такова. Еще в первой четверти 19 века горный инженер и потомственный дворянин Николай Прокофьевич Ворожцов приобрел на правой стороне Старогоршечной улицы (недалеко от пересечения нынешних улиц Щапова и Маяковского) усадьбу с большой старинной рощей, бывшей некогда частью лесного массива, коим начинался непроходимый и дремучий Арский лес. |
На Руси завсегда так: «Человек ходит, а бог водит». Не просто так была придумана и другая поговорка: «Господня воля – наша доля». Оправдывала себя и следующая присказка: «От беды в чернецы». Какая беда случилась с княжной Болховской – ныне остается только гадать. А может, и не случилось с ней никакой беды, и она, по воле Господней, решила для себя, что не быть ей невестой жениховой, но быть невестой Христовой.
Так или иначе, но еще во времена Екатерины Великой стала княжна Болховская послушницей монастырской, а затем приняла монашество под именем Софии. Надо сказать, что род князей Болховских был настолько древним, что происхождение его до сих пор, как писал Петр Долгоруков в первом томе «Российской родословной книги», вышедшем в Петербурге еще в 1854 году, «покрыто мраком неизвестности». Возможно, Болховские были потомками удельных князей города Болохова в Южной России (он находился на берегу восточного Буга между Киевом и Галичем) в XII и XIII веках. Возможно, род сей шел от половецких ханов, возможно от былинных князей славянского племени древлян, с коих, собственно, и начинается во многом российская история. |
Ответ будет однозначным: сегодня героем быть нет резона. Применительно к России. Это там за бугром героев почитают, о них пишут газеты и снимают кино. Это там героев знают в лицо и по имени. И первыми подают им руку. Уважение, слава, достаток этим людям гарантированы. Там считаться героем весьма полезно и прибыльно...
Когда-то и в нашей стране являться героем было почетно и значимо. И не только с точки зрения благосостояния. Значимость для всей страны и гордость за Державу и за себя... Такими были основные критерии нашей советской «выгодности» для героя. |
Такого профессора не было в Императорском Казанском университете ни до него, ни после. Спортсмен-бегун, «природный грек купеческого состояния, – как писал о нем историк университета профессор Н.П. Загоскин, – Сергиус Мистаки прибыл 30-го мая 1821 года из Константинополя в Одессу, в ряду других сородичей, бежавших из Турции вследствие начавшегося там анти-греческого движения». В формулярном списке значилось, что Сергиус или, как стали называть его в России, Сергей Андреевич Мистаки, окончил в 1805 году курс бухарестского княжеского училища, а затем кормился частным обучением детей румынских бояр и даже был домашним воспитателем отпрысков господаря Валахии Константина Ипсиланти.
|
Казанцы такого не видели. Никогда.
И даже не могли предположить, что такое возможно. Молодой высокий мужчина в трико с мощным торсом Геркулеса то висел вниз головой, поднимая при этом живую лошадь, то жонглировал 48-фунтовыми (22 кг) гирями и огромными булавами. То, привязанный к столбу за ногу и упираясь в него другою, висел в воздухе, параллельно земле, удерживая на переносице корабельный якорь. И все это время его партнерша, стоя «одной ногой на ненатянутой проволоке, играет шарами, кастаньетами, машет флагами, одевается, заряжает ружье, стреляет, производит разные эквилибристические штуки – как на полу», – так писали казанские газеты о выступлениях атлета Карла Раппо в 30-е годы XIX столетия. В Городском театре (тогда в Казани стационарного цирка не было, а выступать в балаганах на Черном озере всемирно известному атлету Раппо было не по рангу) был полный аншлаг. Вся места были заняты; люди сидели на ступеньках, стояли в проходе, неотрывно глядя на сцену. |
В четверг 12 мая 1911 года в газете «Казанский телеграф» появился анонс:
«На днях состоится открытие Международного интернационального чемпионата ФРАНЦУЗСКОЙ БОРЬБЫ При участии 25-ти борцов всех стран и национальностей на приз в общей сумме 5000 франков; золотые и серебряные медали, почетный шарф победителю. Организатор чемпионата: Николай Владимирович Чемоданов, ст-юрист Московского университета, преподаватель Московско-атлетической школы. Запись борцов в чемпионат принимается в кассе театра». Под «театром» понимался Новый летний театр в саду «Эрмитаж» под руководством режиссера Михаила Садовского, внука прославленного актера Императорского Малого театра Прова Садовского. |